Люблю людей, которые в чем-то разбираются. Поэтому и девушки, знающие толк в сексе, и мужчины, отличающие одну марку авто от другой по звуку мотора, имеют для меня свою привлекательность, потому что могут рассказать что-то такое, чего я раньше никогда не слышала и даже не думала. Их можно увлечь тем, что им нравится и избежать разговоров о дерьмовом правительстве, о ценах на молоко и сахар, о плохих дорогах и дураках на них. А если и не избежать, то даже в этих темах можно будет услышать, по крайней мере, какую-то новую фразу. И это уже не так и плохо. Не так обыденно, что ли.

Иногда бывает, что накатит какая-то невообразимая тоска, ты сидишь и не понимаешь, что сделал не так в прошлой жизни. И вроде бы человек ты не плохой: помогаешь бабушкам через дорогу перейти, кормишь голубей, кидаешь мусор в контейнеры и уступаешь место в транспорте, но, видимо, что-то в системе дало сбой.
Так что же, сук, не так со мной?

200 страниц в электронном виде, 3 дня чтения.

Стефан Цвейг — это всегда полный спектр невероятных чувств, роковой неотвратимости и безысходности. В данном случае особенно.

Эта новелла довольно-таки небольшая, в ней, так сказать, ничего лишнего. Возможно, именно поэтому она такая надрывная. И очень предсказуемая, но это ее не портит. В ней рассказывается про молодость ученого, который вспоминает своего наставника, имевшего определенные странности. Говорят, что в этой истории есть автобиографические элементы, но, конечно же, доподлинно неизвестно, был ли Цвейг гомосексуалистом. В любом случае, сюжет очень смелый.

Если хотите в полной мере на себе испытать всю палитру человеческих чувств, то творчество Цвейга однозначно для вас. Его произведения — возможность пережить то, с чем читателю еще не доводилось сталкиваться в реальной жизни, а может уже и доводилось, но хочется повторить. Мне, например, очень приятно заново окунаться в переживания только что влюбившегося человека, сравнивать его мысли со своими и представлять себя на его месте.

Атмосферно.
Под любое настроение.
Послевкусие — чувство грусти и искреннее сопереживание.
10/10.

«Природа, верная своей неразгаданной задаче охранять творческую силу, всегда внушает ребенку ненависть к склонностям отца.»

P.S.: Не буду давать ссылку на произведение, потому что его нет на моем любимом сайте LoveRead. Если такое случается, то я скачиваю книги на телефон.

Болезнь роста (growing pain). Вот как это называется. Вот та самая причина, по которой стоит уехать на пару-тройку лет из дома, назад уже не вернуться. Вы вырастете, и, вернувшись, поймете, что ваши представления о семье созданы ностальгией, а представления семьи о вас - светлой памятью о вас былых.

На удивление очень интересная книга. При скачивании, думала будет популярная психология ни о чем, но нет, оказалась неправа и рада этому.
Каждая глава отведена одному психическому расстройству. И разделена на подглавы: пример из жизни человека; как расстройство проявляется; история расстройства; ученные, которые ставили эксперименты; чем пытались лечить; чем лечат и как с этим расстройством можно жить. После каждой главы резюме.
Понравилось, что авторы не только защищают психиатрию, но и критикуют ее, это раз. Второе, само изложение - оно "по полочкам". Третье - нет нудности.
Если увижу ее на полках магазина, то куплю. На такую книгу, денег не жалко потратить.

Авторы - Дарья Варламова, Антон Зайниев.
Было бы здорово почитать еще их книги

57/60/338

стремиться быть лучше, бескорыстнее, искреннее, не лгать людям, но прежде всего себе, не задирать нос, не быть эгоисткой и оценивать все трезво, я обещаю себе стремиться всегда, я смогу. подкидывание от людей говна, конечно, не очень помогает относится к ним хорошо, но потом мне становится их жалко и все опять на свои места. люди, любите друга, ну или как минимум уважайте, не будьте низкими, все живое стремится вверх.

Счастье требует усилий. Тот, кому тяжело в своем страдании, иногда даже не догадывается, каким потом и кровью заслужено счастье улыбающегося соседа.
Я свое счастье выгрызала кусок за куском несколько долгих лет. И теперь отчаянно охраняю эти куски.
Сдаться после первого неутешительного диагноза и жалеть себя до посинения - легко. Взять себя в руки, принять все "нельзя" и "надо", чтобы в конце концов выдохнуть на выходе из поликлиники и долгое время там больше не появляться - тяжело.
Разочароваться в мужчинах после того, как тебе разбил сердце один и ждать ответа всех подвоха - легко. Набраться терпения, смелости и силы, чтобы снова доверять, но быть более искусной и желанной, но по итогу получить ту детскую сказку о принцессе и принце - стоило большой душевной работы.
Принять, что какое-то ремесло тебе не дано и заняться чем-то, что подходит любому хоть слегка неглупому человеку - гораздо проще, чем сутками напролет долбиться всем телом в закрытую дверь, но рано или поздно почувствовать, как она поддалась и открылась, войти в нее и получить весь кайф от того, что оказался на своем желанном месте.
Принять несовершенство мира, осознать свою небезупречность и пожаловаться об этом хорошему другу - легко. Но иногда нужна огромная сила, чтобы увидеть что-то хорошее в самом сером дне, подарить какой-то свет сидящему рядом, сделать шаг навстречу и таки начать менять этот мир к лучшему.
Счастье требует усилий. Страдание требует слез. А чего требуешь ты?

если бы мы все действительно могли жить так, как хотим, я бы просыпалась без будильника, то есть только тогда, ткогда высплюсь
я бы завтракала круассанами и бутербродами с твердым сыром, запивая это кофе, сваренным на молоке в турке с толстым дном
я бы ездила только в полупустых трамваях с чистыми окнами безо всяких трещин, потеков и рекламы, чтобы снимок, сделанный изнутри, не приходилось ретушировать весь вечер
я бы учила только то, что интересно, сдавала зачеты только любимым преподавателям и получала оценки за идеи, а не умение механично заучить текст
я бы работала в своей собственной мастерской до позднего вечера, а до раннего утра писала стихи и прозу, совершенно не уставая от этого
я бы каждые выходные собирала всех своих друзей в один круг и мы бы любимые песни под гитару и жарили бы зефир на костре
я бы читала по книжке в день, писала по книжке в месяц, скупала бы по библиотеке в год
я бы засыпала каждый вечер в объятиях человека, который никогда меня не предаст
я бы всем старикам достойную жизнь обеспечила
я бы всех детей научила принимать друг друга
я бы путешествовала в самые дальние дали с рюкзаком на спине и это был бы мой любимый вид спорта
я бы никогда не болела, не злилась, не опаздывала
я бы была благодарной всему на свете за то, что жить так, как хочешь, оказывается, возможно

Однажды я сидела на подоконнике в общажном коридоре. Сидела довольно долго и было холодно. Я ждала, пока закончится любовный пыл у моей соседки по комнате и ее очередного мальченки. Ко мне подсел парнишка со шрамом на правой щеке и обаятельной ямочкой на левой. Через минут 7 разговора, мы изобрели какой-то свой язык, на котором все сложные вещи оказывались совершенно простыми. Описывая тогда свой любимый фрукт (манго), я буквально чувствовала его вкус и становилась сытой. Несколько тем спустя, мы решили путешествовать. Начать с малого и закончить где-то в Непале. Я зашла в свою комнату, под охи соседки собрала рюкзак, пшикнула за ворот ягодными духами. С парнишей встретились на выходе и отправились на вокзал. Взяли билеты на ближайшую электричку. Забрались в душный вагон, выбили места у окошек, всю дорогу слушали музыку, прекрасный на тот момент джаз. Я чувствовала себя бесконечно свободной. Рядом сидели старушки с пустыми корзинками и жаловались одна другой на здоровье. Станции объявляли неразборчиво. Доехали до конечной. Вышли в каком-то маленьком городке. Купили по расстворимому кофе и отправились гулять по улицам. Главная улица привела к реке. Начинался рассвет. Я мочила ноги в прохладной воде и была чистой абсолютно.

Шла по городу с красивой красной коробочкой. На коробке - бант, такой, знаете, как детям на первое сентября завязывают. Наверное, люди думали, что я иду к кому-то на праздник. Ничего подобного.
Это было обдуманное решение. Я давно с ним смирилась даже. Но это как со смертью - все мы хоть раз да смело о ней рассуждали, особенно если она еще ни разу нам не грозила.
Пока непривычно. Мужчины больше не смотрят мне вслед. Женщины смотрят, но как на дуру. Перестала чувствовать себя красивой. Думаю, это временно.
Видела бы меня мама сейчас с этой коробкой, она бы плакала. Она всегда плачет, когда ничего уже нельзя поделать.
Когда дошла до нужного места, немного подкосились коленки. Но сворачивать было глупо. Мастер открыл коробку. Там лежали мои волосы. У кого-то будет прекрасный парик. У меня - деньги на начало новой жизни.